Урбанистика и урбанисты: какими навыками должен обладать современный профессионал

Конференцию имени А. А. Высоковского 2025 года открывала пленарная сессия, посвященной профессии урбаниста. Перед ней Михаил Яковлевич Блинкин — научный руководитель факультета городского и регионального развития НИУ ВШЭ — поделился своим мнением о том, как развивалась эта профессия и что в ней важно сегодня.

Блинкин Михаил Яковлевич
Факультет городского и регионального развития: Научный руководитель

 

Что такое урбанистика как наука?

В толковом словаре Merriam-Webster просто написано, что такое урбанист: a Specialist in City Planning — специалист в области городского планирования, без хитростей. И это понятие существует в научном и практическом обороте примерно с 1960-х, то есть уже больше полувека. 

Дальше есть понятие практики. Городской планировщик — серьезная профессия, вокруг которой сформировалась наука под названием Urban Science. Из сложной практики вытекают интересные научные факты и закономерности. 

Урбанист — техническая или гуманитарная профессия? 

Она синтетическая, комплексная. С одной стороны, она включает пространственный анализ и цифровые технологии, инженерные навыки, транспорт. Без технарской, математической подготовки любые суждения — это светский разговор. С другой, внутри профессии есть социология, культурология, архитектура, экономика, география, муниципальное управление и множество других измерений.  

А вы сам — урбанист? 

Я — урбанист-самоучка. Но я употребляю это слово, куда деваться — только уточняю, что я говорю о словарном определении, а не о блогерском. 

Форум имени А.А. Высоковского, июнь 2025

 

Как профессия урбаниста развивалась в России?

В 1910 году на русском вышла книга Григория Дмитриевича Дубелира «Планировка городов». С точки зрения подходов и идей она в принципе похожа на хорошие учебники по Urban Planning, которые сегодня издаются  в хороших университетах — с оговорками на реалии 1910-го и 2025-го годов. Слова «урбанист» тогда еще не было — эти специалисты в книге называются «городские инженеры-планировщики». И до 1931 года те, кто остались в СССР, пытались утвердить свою профессию — например, визионер Николай Александрович Ладовский, который в 1928 году создал объединение архитекторов-урбанистов.  

Но в 1931 году состоялся пленум ЦК ВКПБ, утвердивший генплан Москвы. Сам генплан интересный, но когда его утверждали, в постановлении ЦК записали, что партия решительно осудила буржуазную теорию планировки городов. То есть фактически профессия была в 1931 году закрыта. И мы из этого мирового течения выпали надолго.

Что городам развивать, решала партия. Возникла фигура главного архитектора города, которая до сих пор существует, и архитекторы должны были обеспечивать должную красоту всем этим решением. Это похоже на современный подход девелоперов: «ТЭПы за мной, а за вами фасады и колористика». Только тогда технико-экономические показатели (ТЭПы) были за партией. И в этом совершенно не виноваты архитекторы старшего поколения. Также в этом процессе появилась фигура градостроителя. Возврат к слову «урбанистика» и урбанистическим подходам случился в самом конце СССР, на рубеже 1980–1990-х. 

Чем урбанист отличается от градостроителя?

Григорий Дмитриевич Дубелир в 1910 году писал, что «задача городского инженера-планировщика — сформировать планировочную рамку, в пределах которой деятельность конкретного частного застройщика не должна входить в конфликт с правами собственников старой недвижимости, а также с интересами городского сообщества в целом». Этой фразе больше века, но под ней подпишется любой городской планировщик: его задача — сформировать планировочную рамку, в которой разные участники смогут договориться. В американских книгах по урбанистике последние двадцать пять лет пишут то же самое — там это в принципе центральная идея.    

Советский градостроитель имел задачу, поставленную партией и правительством. Классический урбанист решает задачу, описанную Дубелиром. Это абсолютно другая логика — просто другая. Ей надо учиться.

Как профессия урбаниста институциализировалась в последние десятилетия?

На рубеже 1980–1990-х годов появилась интереснейшая организация, которая называлась «Общество советских урбанистов». Его возглавил Юрий Петрович Бочаров. Оно существовало с 1987 по 1992 год, потому что до 1987-го не было никаких «урбанистов», а после 1991-го — никаких «советских». Роль Бочарова в появлении этой науки можно считать центральной.

А дальше мои покойные друзья и коллеги создали каждый свою школу. Вячеслав Леонидович Глазычев — кафедру в РАНХиГС, Александр Аркадьевич Высоковский с участием Надежды Борисовны Косаревой и ряда молодых коллег — Высшую школу урбанистики в ВШЭ. Это был огромный визионерский шаг. Каждый из них понимал, что градостроительство, которому учат в архитектурных институтах, устарело — и надо учить идеологически по-новому. Сегодня запись федерального образовательного стандарта о том, что градостроительство — это часть архитектурной профессии, это просто неверная запись. В этой профессии важны муниципальное управление, экономика, социология. 

Безусловно, есть суперталантливые люди, которые могут присутствовать и на том поле, и на другом. Но мы не можем рассчитывать, что студенты все будут универсальны. Урбанистика — это не архитектура и не градостроительство, это другая профессия, которой надо по-другому учить. И когда эти школы начинались, канона у профессии не было, а технические переводы зарубежных книжек мало помогали. Глазычев и Высоковский не были родными братьями — каждый делал по-своему. 

Назову еще одно потрясающее имя — Марк Меерович: иркутский доктор архитектуры и доктор исторических наук. Он был единственным в СССР и затем единственным в России с такой специализацией: кроме практического проектирования он еще занимался историей советского градостроительства. То есть в стране было несколько ярких людей, которые пытались создать рамку новой профессии.

Студенты на воркшопе в Шухов Лаб

 

Что важно в профессии урбаниста сегодня и что в ней изменилось в последние пятнадцать-двадцать лет?

Во-первых, технический уровень: то, что можно делать с помощью софта — Computer Science — коренным образом меняет профессию. И хотя современным урбанистам не нужно решать те уравнения по транспортному потоку, которые решали мы, нужно понимать физическую основу профессии, чтобы не превращаться в ремесленника или приставку к компьютеру.

Во-вторых, во всем мире накоплен гигантский практический опыт. Переход от советского градостроительства к к тем планировочным схемам, которые делают наши молодые коллеги — это огромный идеологический переход. При этом они могут называться Masterplan, Comprehensive Plan, General Plan — в разные годы названия меняются.

В-третьих, в практическом проектировании или консультировании реальных проектов важно понимать, что такое взаимоотношения с инвестором и заказчиком. Коммуникация и продажа — важный компонент этой работы. 

Это похоже на спортивное многоборье, но даже у таких спортсменов есть то, что получается лучше — и среди наших коллег-урбанистов есть люди с разными специализациями. 

Всем этим навыкам — от технарских до маркетинговых — приходится учиться. А внутри рабочего процесса есть еще гуманитарные и эстетические навыки, понимание пространства, знания в разных научных областях. И если человек все это освоит, тогда он будет профессионалом. И дальше уже как повезет.