Пальмы тундры: символический ландшафт северных городов в преддверии Нового года

«Никогда не видела столько пальм как на Севере» — ведущий научный сотрудник Высшей школы урбанистики Надежда Замятина вспоминает одну из своих поездок в Ханты-Мансийск. Когда мы думаем о Севере с «Материка», мы даже не можем представить, насколько наши города на самом деле похожи. Или не похожи?

Что такое «освоить Север»? «Благодаря» или «вопреки»: приспособиться к Северу, став с ним одним целым, или сломать Север, обустроив северную жизнь, как раньше, на Юге? Два противоречащих ответа на вопрос «как» уживаются в одном городе и в одном человеке.

И каково это, совмещать гордость за жизнь в суровых условиях Севера и тоску по Югу? 

Героизм, покорение Арктики, их символ — первооснователь, «ковбой» от мира Севера — геолог. Без них не было бы многих городов Севера. Геологи строили новый мир, но, как писал канадский географ Амлен, освоители Севера шли спиной к Северу, мечтая об отдыхе на Юге. Жители северных городов России устали от фронтирного быта, больше не хотят временного, они требуют «человеческого» — а это, по их мнению, «как на Юге».

 

Для жителей Севера крайне важен отпуск. Примерно настолько, что жизнь делится на ожидание отпуска и сам отпуск. Конечно, его обязательно нужно провести на Юге. Так что же это за Юг такой, о котором мы уже говорили? На самом деле, «Юг» для северян начинается где-то от Санкт-Петербурга, хотя пальмы там не растут. Зато в Петербурге бывает весна, а это крайне важно для горожан Арктики, ведь для них этот сезон столь мимолетен. 

В ландшафте северных городов можно проследить разные механизмы конструирования северной идентичности. Больше всего сегодня бросается в глаза, пожалуй,  корпоративный Север — это когда дети нефтяников ходят в детский сад в виде резервуара для нефти и играют на детской площадке среди игрушечных нефтяных вышек.

Советский Север напоминает о себе памятниками строителям-первопроходцам, барельефами и мозаиками на стенах зданий (иногда это уже заброшки, как домостроительный комбинат в Надыме).

Темой семинара был «южный» Север. Отчасти «ностальгический Юг» — это когда в Арктике внезапно встречаются плетни и стилизованные под хаты дома с флюгерами в виде аиста. Прежде всего это связано с тем, что Север заселялся во многом жителями Юга. Они не просто привезли с собой свою культуру, но и смогли ее отразить и сохранить.

Но чаще это Юг конструируемый. Это то, чего ждут северяне, о чем мечтают или тоскуют. Они создают Юг у себя дома: на муралах изображая колибри и орхидеи, высаживая пальмы в оранжереях или вырезая их из покрышек во дворе, открывая фонтан или аквапарк.

Интересно, что столь же конструируемым оказывается образ Севера. Лишь иногда в ландшафте северных городов появляются аутентичные, местные символы. Ягоды морошки — пожалуй, самая характерная черта такого «честного севера», а еще — комары, рыба, олени… Чудесный памятник комару, результат по-настоящему народного, «самопального» творчества, давно стал одним из символов Ноябрьска.

Но зачастую на муралы и магниты переходят символы, связанные с Севером лишь в фантазии тех, кто их рисует. Это белые медведи, мамонты (ставшие «местным» символом по всему циркумполярному Северу от Ханты-Мансийска и Надыма, через Якутию и Магадан, до Аляски и Юкона. Зачастую к ним присоединяются и пингвины, как яркий пример фантазийного, конструируемого образа Севера, транслируемого в городского ландшафте.

Северные пингвины словно бросают вызов творчеству северян: Север еще только в поиске своих, по-настоящему, местных образов, символов и чудес. Надежда Замятина  познакомила участников семинара с арт-объектом, который северный художник подарил ей в одну из командировок. Стеклянные стенки, покрытые вечным инеем, голова снеговика — арт-объект стал символом Северных семинаров, а имя было выбрано участниками предновогодней встречи — Фрося (полное имя — Пермафрося, от permafrost, «вечная мерзлота»)!

У всех, кто не был на семинаре, будет возможность познакомиться с Фросей на семинаре в январе.