Уличное искусство или искусство на улице: что в нем уличного и почему это искусство?
Павел Сивохин рассказывает о граффити, стрит-арте и мурализме.
Понятие "уличное искусство" активно используется во многих современных исследованиях города и общества. Тем не менее исследователи до сих пор не пришли к пониманию, что считать искусством и какое искусство является уличным. Можно выделить целый ряд различных изобразительных практик на городских улицах, которые попадают в фокус внимания современных гуманитарных наук. К ним можно отнести следующие художественные формы: граффити, стрит-арт и мурализм. В целях избежания сложностей, вызванных размытыми границами между данными формами, здесь мы будем считать уличное искусство собирательным термином, который включает в себя множество художественных подходов. Чтобы понять, почему в научном поле есть такая неопределенность, необходимо погрузиться в историю данного феномена.
Граффити как одна из первых форм уличного искусства появилось в конце 70-х – 80-х годов в Америке. Наиболее активно это движение развивалось в Нью-Йорке, центральные районы которого были опустошены в ходе субурбанизации – массового переселения в "одноэтажную Америку". В данном контексте граффити развивалось параллельно с другими субкультурными направлениями: скейтборд, хип-хоп, брейкданс. Оно было популярно как форма самовыражения у малоимущих слоев населения, которые продолжали проживать в центральных районах города. В своей деятельности граффити-райтеры использовали различные изобразительные техники: тэг, письменные и фигуративные изображения. Однако ключевой особенностью данной художественной формы являлась её узкая направленность на коммуникацию внутри граффити-сообщества и исключение из данной коммуникации более широкого круга населения. Граффити являлось формой обозначения территории райтера или целой команды райтеров (crew). Они использовали специфический изобразительный язык, понимание которого требовало определенного символического капитала. Яркий пример такой неинклюзивной коммуникации, спрятанной от глаз общества, – Туннель Свободы (The Freedom Tunnel), который проходил под парком Риверсайд на Манхэттене и стал закрытым местом для общения художников (рис. 1).
Ответом городских властей Нью-Йорка на низовые практики уличного искусства стала программа нулевой терпимости (zero tolerance), которая основывалась на теории "разбитых окон", предложенной в 1982 году. Данная теория объясняла связь мелких правонарушений, а точнее их последствий (разбитые окна, граффити, мусор на улицах), с более серьезными преступлениями, которые в данном контексте произойдут с большой вероятностью. Таким образом, граффити считалось нарушением правопорядка и рассматривалось как форма вандализма. Однако эта точка зрения уже тогда ставилась под сомнение – считать ли искусством или вандализмом работы Жана-Мишеля Баския, который познакомил со своим тэгом "SAMO" (Same old sh*t) весь район Сохо? (рис. 2)
Похожий процесс развивался и в России, но с небольшим опозданием. Граффити-культура была тесно связана с другими субкультурными направлениями и проникла в Советский Союз в конце 80-х вместе с журналами, кассетами и другими материалами. Одной из самых узнаваемых в 90-х и продолжающей работать до сих пор командой является "Зачем crew" (рис. 3).
Другой формой изобразительной практики, связанной с пространством улицы, является стрит-арт, который вобрал в себя множество изобразительных приемов: стикеры, городские инсталляции, изобразительные инсталляции и аэрозольные баллоны с краской.
Несмотря на тесную связь с граффити-культурой и частичное использование её визуального языка, стрит-арт имеет ряд принципиальных различий. Основным таким отличием является адресат визуального послания, который в случае стрит-арта не ограничен субкультурными рамками, им может стать любой проходящий. Желание донести свое послание до большого круга людей сочетается с критическими, зачастую политическими и привязанными к специфике территории, смыслами. Ярким примером являются "глаза города" Кирилла Кто (рис. 4). Важно заметить, что стрит-арт, в отличие от граффити, воспринимается многими людьми как искусство, что легитимирует его в определенных социальных контекстах.
Последняя рассматриваемая нами художественная форма уличного искусства – это муралы. Этим термином чаще всего обозначают масштабные изображения, которые занимают фасады целых домов. Несмотря на присутствие таких форм в городах в конце XX века, многие исследователи рассматривают популярность этого вида уличного искусства в последние десять лет как начало нового, качественно отличающегося периода. Данный период связан с возрастающей институционализацией и коммерциализацией уличного искусства. Поворотным моментом в этом вопросе стала выставка Tate Modern 2008 в Лондоне, когда ее частью стали масштабные муралы, украшающие фасады производственных зданий, где проходила выставка (рис. 5). Данное событие и его успех указали на силу визуального языка уличного искусства, что и заинтересовало различные институции. Видя потенциал данного инструмента, маркетологи, городские администрации, бренды, музеи и творческие объединения начали активно использовать язык уличного искусства.
Подводя итог, хочется заметить, что уличное искусство интересно не только как объект исследования, но и как инструмент. Мы видим, что на протяжении всей истории развития уличного искусства данная практика была связана с различными группами населения и имела смысл не только для участников, но и для зрителей. Тем не менее главной целью уличного искусства была коммуникация. Изучая различные формы коммуникации и то, как она выстраивается на улицах наших городов, мы можем лучше понять, как, на каких условиях и кто имеет право и возможность высказываться в пространстве города.
Научно-учебная лаборатория социальных исследований города: Стажер-исследователь